Как я тогда хотела побывать в Лувре, чтобы испытать метод Паустовского. И через много лет я сделала это. Незабываемое впечатление.
А потом было много музеев.
В Третьяковке я смотрела на репинского Иисуса в пустыне, и узнавала знакомые фиолетовые скалы по дороге на Эйлат.
В Эрмитаже я в 16 лет стояла перед Мадонной Литтой.
В Пушкинском музее в Москве я, задрав голову, смотрела на Давида.
В Дрезденской картинной галерее я стояла перед Сикстинской мадонной и Шоколадницей Лиотара.
В Брюгге была единственная статуя Микеланджело за пределами Италии - Мадонна с младенцем.
В Лондонской национальной галерее я любовалась Подсолнухами Ван Гога.
В Смитсоновском институте в Вашингтоне я искала только бриллиантовые серьги Марии-Антуанетты, хотя там был синий алмаз Хоупа, погубивший Титаник.
А в Метрополитен музей Нью-Йорка я дважды ходила смотреть фаюмские портреты.
Теперь у меня новая мечта. Я хочу увидеть Нефертити.
Оригинал взят у
Дамы и господа!
В океане первоклассной живописи и скульптуры немецких музеев можно утонуть. Первым для нас оказался Берлинский Neues Museum на Музейном острове. Древний Египет, доисторический период, ранняя история... Но среди мумий, папирусов и артефактов спрятан Шедевр.
[Знаменитый бюст Нефертити.]В германских музеях разрешено фотографировать без вспышки. Нефертити - единственное исключение из правил.
А уж если немцы берутся что-то охранять, то не прокрасться к вожделенному объекту. На дальних подходах и переходах к залу стоят охранники и охранницы. Спереди, сзади, слева и справа. Мне даже померещились чьи-то бдительные глаза сверху и снизу. Пришлось фотографировать из третьего зала анфилады.
Она застыла в таинственной полутьме. Необъяснимо прекрасная, оживающая среди теней, смотрящая на нас и сквозь нас, видящая прошлое и будущее. И гордо улыбающаяся чувственными губами.
Мы, жадно глазеющие на неё, суетящиеся в своём времени, охранники с искажёнными лицами следящие за нами.